СЫН С ГРИФОМ "СЕКРЕТНО"
Конечно, это не решает до конца проблему террора. И всё же...
- Алло! Мамочка! Это я! Я буду дома через полчаса!
- Да, мальчик мой, я жду!
Шошанна улыбнулась неизвестно кому, положила трубку и оглядела квартиру. Всё должно быть в порядке к возвращению сына из армии. Возвращение - насовсем. Вчера Хаим демобилизовался, сегодня он приезжает. Долгие месяцы тревожного ожидания позади. Итак: готова ли квартира?
В наполненных ароматом мартовской зелени комнатах было светло и просторно. Вся мебель аккуратно расставлена. Ни единой пылинки, сегодня утром Шошанна убрала, старалась изо всех сил... хотя сердце и покалывало. Но лучше этого не замечать. Шошанна заглянула в комнату сына. Вот здесь всё оставлено так, как было при его отъезде в часть неделю назад - после очередной увольнительной. Но при этом - тоже чисто. А уж как это удалось - секрет мамы.
Шошанна прошла в коридор... взгляд упал на фотографию мужа. Мужа, погибшего год назад в автокатастрофе. Ах, Шимон, как жаль, что ты не встретишь сына, вернувшегося из армии...
Снова зазвонил телефон. А это кто?
- Простите, Хаим уже приехал?
Это Марина. Русская девчонка, которая бегает за Хаимом. Метит на эту квартиру, на всё то, что наша семья заработала десятилетиями. Хочется надеяться, что сын не наделает глупостей. Не пара она ему. Не такая жена ему нужна.
- Нет. Не приехал.
Шошанне не удалось пригасить оттенок неприязни в голосе. В трубке раздался тихий вздох:
- Извините. Пожалуйста, передайте ему, что я позвоню позже.
Ничего не отвечая, Шошанна повесила трубку. Ничего передавать сыну не буду, ещё чего не доставало.
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, навеянных разговором с Мариной, Шошанна включила телевизор. Как раз выпуск новостей. Послушаем.
- Пять минут назад на автобусной остановке на Чек-Посту произошёл теракт. Жертвами стали, главным образом, военнослужащие...
Ох, как неприятно. Через Чек-Пост как раз проезжает сын. Нет... нет... конечно же, с ним всё в порядке!
Словно ужаленная пчелой, Шошанна дёрнулась, услышав, как зазвонил вновь телефон. Сын сообщает, что задерживается? Наверное, из-за теракта? А может, это звонит Марина? Господи, хоть бы Марина, только бы не...
- Госпожа Шошанна Леви? Это говорят из военной комендатуры Хайфы. С глубоким прискорбием вынуждены сообщить вам...
* * *
- Аманда! Сиди тихо, не шали!
Мириам, лаборантка, работавшая в Институте Матери и Ребёнка, нарочито погрозила пальцем своей дочери и не без лёгкой опаски посмотрела на свою начальницу Ривку. Та отвлеклась от компьютера, добродушно улыбалась, глядя на маленькую Аманду. Вот и хорошо, что начальница настроена благодушно, а то ещё не хватало неприятностей на работе из-за того, что детские сады сегодня бастуют... из-за чего пришлось взять дочку с собой, в институт. Мириам подошла к сейфу...
- Я могу открывать?
- Да, Мириам, открывай, я ввела код!
Лаборантка послушно толкнула дверцу. Неподъёмная железная тяжесть до неожиданного легко сдвинулась, открывая ряды упаковок, покрытых инеем - нет, не водяного пара, а какого-то вещества, название которого Мириам и слышать-то боялась. Аманда вертелась, с интересом заглядывала сбоку, но вмешаться в происходящее не решалась.
Теперь ввести номер удостоверения личности... Имя: Хаим Леви - подтверждается... Похожий на журавля автомат услужливо задвигался, отъехал куда-то далеко, послышалось жужжание, и примерно через минуту он уже вернулся, "держа в клюве" заветную склянку, колбочку, содержимое которой слишком походило на заледеневшую кровь. Требуемая доза? Единица, ввести. Автомат раскрыл колбочку, опустил внутрь её отборник, что-то сделал, послышался лёгкий скрежет, затем склянка отправилась куда-то назад, а перед Мириам легло блюдечко с чёрными крупинками. Сейф немного подождал дальнейших указаний, а затем закрылся. Мириам осторожно поднесла палец к блюдечку - ой, какое холодное! - и нерешительно глянула на Ривку:
- А что теперь с этим делать?
- Пока ничего. Подожди, пусть растает.
Долго ждать-то? А ничего, если я кое-что спрошу?
- Госпожа Ривка! И вот из этого - будет восстановлен Хаим Леви?
- Ну... конечно, не он сам, но его точная копия. Клон. Вроде как брат-близнец.
Клон? Так ведь в газетах писали...
- А-а-а... простите, госпожа Ривка, Кнессет ведь...
- Да-да, запрещено клонирование в частных клиниках и лабораториях. Но мы же не частная лаборатория. Нам не только можно, мы за это зарплату получаем! И такие же лаборатории, как наша, под большим секретом работают в США, Канаде, России, Западной Европе!
Словоохотливость и дружелюбная улыбка Ривки подвигли Мириам на очередной вопрос:
- Простите... в газетах писали, что клонирование приводит к нежелательным изменениям...
- Девочка моя Мириам, не следует слишком доверять тому, что пишут в газетах! Должен же был Кнессет как-то обосновать запрет на клонирование в частном секторе, вот и придумали эти "нежелательные изменения". В принципе, что-то такое ожидается, но только если клетки взяты у взрослого, зрелого существа... человека. А у Хаима Леви, как и у всех израильтян, чьи образцы хранятся в этом сейфе, образец крови был взят почти сразу после его рождения. Иначе говоря, в биологическом отношении, мы получим того же Хаима... хотя и другого. Понимаешь?
Мириам послушно кивнула, хотя далеко не всё поняла. О, вот ещё неясность:
- Госпожа Ривка! Но ведь для вынашивания плода нужна женщина? Это будет мать Хаима Леви?
* * *
- Госпожа Шошанна! Здравствуйте!
Шошанна как раз вышла прогуляться, подышать воздухом после получения тела сына... "Ваш сын - герой, он повалил террориста, накрыл его своим телом, благодаря этому больше никто не погиб..." Ах, отчего не кто-то другой накрыл террориста, почему именно мне пришлось стать матерью героя...
Марина стояла перед Шошанной, несколько встревоженно вглядываясь в её лицо. Ах ты, девчонка... девка... звонила как раз перед сообщением о гибели сына... его в тот же момент и не стало... теперь-то тебе чего нужно?!
- Уйди от меня, русская тварь! Из-за тебя это случилось! Если бы не ты...
Слёзы душили Шошанну. Она с трудом сдержалась, забежала в подъезд и вот там дала выход горю.
Марина ничего ей не ответила, ни словом не возразила. Не только потому, что не чувствовала себя в чём-либо виноватой перед Шошанной. И даже не из-за того, что уважала чувства осиротевшей матери.
Марина не ответила ничего Шошанне потому, что беременной женщине нельзя волноваться.
* * *
- Отделение, приготовься!
Солдаты единым движением подняли винтовки. Нацелились в воздух.
- Пли!
Прощальный салют воинской почести негромко щёлкнул в небесную синеву, и наступила тишина. Шошанна не двигаясь стояла перед могилой своего сына. Вот и всё. Жизнь окончена. Жить больше незачем. Шимон... уже Хаим присоединился к тебе. А вот я задерживаюсь. Хочется надеяться, что ненадолго.
- Госпожа Леви! Можно вас на несколько минут?
Перед Шошанной стояли двое. В одном из них, несмотря на штатский костюм, без труда угадывался вышколенный военный офицер. А вот другой...
- Я - психолог...
- Мне не нужна помощь психолога... я в порядке.
- Простите, госпожа Леви... Дело, о котором пойдёт речь, таково, что без присутствия психолога нам никак не обойтись. Дело пойдёт о другом вашем сыне, который ещё не родился, о нём вы пока ничего не знаете... наверное, правильнее всего назвать его - брат Хаима Леви...
* * *
- Хаим! Иди ко мне!
Мальчик раздосадованно отошёл от своего сверстника - Алекса, сына Марины, с которым они так любили играть в парке возле дома, в котором жили их мамы. Сегодня, после тёплого апрельского дождя, парк был по-особому приятен и свеж. Марина прогуливалась чуть дальше с грудной дочерью на руках. Надо же, как быстро выскочила замуж... за соседского парня... и это - с ребёнком, которого она с кем-то нагуляла, не упуская из виду Хаима, пока тот служил в армии... умеют устраиваться эти русские. Да, но вот сын её... почему, почему он так похож на Хаима? Ведь это же не потому что...
* * *
Лейтенант Керен Коэн, сидя перед монитором компьютера, просматривала личные дела новобранцев. Работа не слишком утомительная, у всех примерно одинаково написано - так, практически одно и то же.
Стоп. Что это?
Молодой боец, рядовой Хаим Леви. Пометка "обстоятельства рождения" с грифом высокой секретности. В чём дело? Какая ещё секретность может быть у мальчишки, единственным жизненным результатом которого пока что является всего-то навсего получение школьного аттестата зрелости? Ах, да, даже аттестат здесь ни при чём, что-то связанное с рождением... "Ввести пароль допуска". Ввела.
"Хаим Леви является клонированным братом сержанта Хаима Леви, героически погибшего двадцать один год назад при попытке предотвратить террористический акт". Ничего себе характеристика. Рядовой Хаим Леви - клон?.. Ладно. Всякое случается. Служат уже в израильской армии клоны погибших братьев и сестёр, это только в нашей части впервые. Надо доложить начальству, пусть оно решает, кого из офицеров следует ввести в курс личных обстоятельств солдата Хаима Леви.
* * *
Шошанна не без досады взирала на дружбу её сына с соседями, детьми Марины - Алексом и особенно Натали. Парни - оба красивые, статные, почему-то такие похожие друг на друга - служили в одной части и в выходные дни приезжали вместе домой. Вместе же они каждым воскресным утром возвращались в часть. И... увы, большую часть времени Хаим предпочитал проводить не с матерью, а с Натали, столь похожей на Марину в юности. Снова, как и двадцать один год назад, Хаим Леви недвусмысленно увлечён девушкой... так и хочется сказать - той же самой. Может, и не стоит этому сопротивляться? Может, такова судьба?
Шошанна чувствовала себя совсем другой, нежели двадцать лет назад, когда она Марину на порог не пустила бы. Слишком многое изменилось. Стоять у могилы своего единственного сына - и вдруг услышать о том, что он, или почти он, жив, хотя и совсем крошечный зародыш, и его вынашивает некая арабская женщина, которая даже не захотела, чтобы имя её назвали Шошанне. Вынашивает - не ради денег, а чтобы как-то искупить вину своего соплеменника, отнявшего жизнь Хаима.
* * *
- Ахмед, ты собираешься делать что-нибудь в Хайфе?
Вопрос был задан скорее в шутку. Водитель машины, которая везла Ахмеда в северную столицу Израиля, прекрасно знал, какое у того дело там. Дело такого свойства, что лучше о нём и не знать вовсе... хотя - если бы даже не знать, от этого пояса шахида словно исходит запах смерти. Хорошо, что просто так этот пояс не срабатывает. И всё-таки - ой как неуютно сидеть рядом с Ахмедом, облачённым в это злополучное одеяние. Что делать, если это единственный путь к освобождению родной палестинской земли от оккупантов. Ведь и отец Ахмеда точно так же погиб - как шахид, взорвал себя в Хайфе, на Чек-Посту, окружённый солдатами-оккупантами. Наверное, именно поэтому, в память об отце, сын взял на себя эту жуткую миссию. И при этом Ахмед ведёт себя так, словно за покупками едет. Шутит, улыбается, потягивает колу из баночки. Герой. Наверное, так и надо вести себя перед совершением подвига во славу Аллаха.
* * *
- Алло! Мамочка! Это я! Я буду дома через полчаса!
- Да, мальчик мой, я жду!
Хаим улыбнулся неизвестно кому и нажал кнопку конца связи на мобильном телефоне. Ещё полчаса - и мы дома. Вместе с Алексом. Демобилизовались! Всё! А там, дома, ждёт Натали... в прошлую встречу, неделю назад, она намекала, что результат теста на беременность оказался...
Что-то не в порядке. Что случилось?
Хаима вдруг встряхнуло ощущение близкой опасности. В чём дело? Он вдруг поймал взгляд Алекса, который тоже внезапно стал напряжённым и колючим. Это что, совпадение?
Вон тот парень... какой-то странный... в жаркую погоду - в куртке...
- Эй! Постой-ка! Извини, друг, можно попросить тебя поднять куртку?
Ахмед затравленно оглянулся. Перед ним стоял израильский солдат. Ещё один, очень похожий на первого, подошёл справа.
- А... зачем это вам?
Ого! Акцент-то арабский! И вовсе не такой, как у арабов Хайфы и Галилеи!
Алекс пронзительно свистнул. На его свист обернулось несколько других солдат, также ожидавших на остановке. Несколько человек поспешили к ним.
Ахмед понял, что далеко уйти не удастся. Ну, что же... хотя бы вот эти двое близнецов...
Он протянул руку к поясу, но в тот же миг его схватил за запястье и локоть тот, который был справа:
- Ребята! На нём - пояс со взрывчаткой!
Ахмед пытался вырваться, но Алекс выкручивал ему правую руку, а Хаим - левую. Ахмед был самым сильным среди своих сверстников в лагере беженцев в Дженине, но против двоих здоровенных парней... нет, уже не двоих... уже четверо солдат наваливались на Ахмеда, выламывая ему руки, сдавливая горло, не давая дотянуться до пояса смертника...
Известно, что большинство террористов-смертников перехватывается на пути к месту совершения теракта. Ахмеду, в отличие от его отца, не удалось нарушить эту статистику.
* * *
Шошанна прошла в коридор, когда услышала звонок у входной двери. Открыла. Перед ней стояли Хаим, Алекс, Натали и Марина.
- Мамочка, дорогая! Пожалуйста, извини, что заставил тебя открывать! Оказывается, я в прошлый раз забыл ключи от двери! Мамочка... я хочу представить тебе мою невесту - Натали! На следующей неделе мы поженимся! Это - Алекс, мой друг, брат Натали, он только что спас мне жизнь! А это - Марина, их мама!
Шошанна немного растерянно впустила в квартиру соседей. Невеста сына... Выходит, мы с Мариной теперь родственницы... то, что должно было свершиться десятилетия назад.
Чему быть, того не миновать.
Анонимный автор.
Конечно, это не решает до конца проблему террора. И всё же...
- Алло! Мамочка! Это я! Я буду дома через полчаса!
- Да, мальчик мой, я жду!
Шошанна улыбнулась неизвестно кому, положила трубку и оглядела квартиру. Всё должно быть в порядке к возвращению сына из армии. Возвращение - насовсем. Вчера Хаим демобилизовался, сегодня он приезжает. Долгие месяцы тревожного ожидания позади. Итак: готова ли квартира?
В наполненных ароматом мартовской зелени комнатах было светло и просторно. Вся мебель аккуратно расставлена. Ни единой пылинки, сегодня утром Шошанна убрала, старалась изо всех сил... хотя сердце и покалывало. Но лучше этого не замечать. Шошанна заглянула в комнату сына. Вот здесь всё оставлено так, как было при его отъезде в часть неделю назад - после очередной увольнительной. Но при этом - тоже чисто. А уж как это удалось - секрет мамы.
Шошанна прошла в коридор... взгляд упал на фотографию мужа. Мужа, погибшего год назад в автокатастрофе. Ах, Шимон, как жаль, что ты не встретишь сына, вернувшегося из армии...
Снова зазвонил телефон. А это кто?
- Простите, Хаим уже приехал?
Это Марина. Русская девчонка, которая бегает за Хаимом. Метит на эту квартиру, на всё то, что наша семья заработала десятилетиями. Хочется надеяться, что сын не наделает глупостей. Не пара она ему. Не такая жена ему нужна.
- Нет. Не приехал.
Шошанне не удалось пригасить оттенок неприязни в голосе. В трубке раздался тихий вздох:
- Извините. Пожалуйста, передайте ему, что я позвоню позже.
Ничего не отвечая, Шошанна повесила трубку. Ничего передавать сыну не буду, ещё чего не доставало.
Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, навеянных разговором с Мариной, Шошанна включила телевизор. Как раз выпуск новостей. Послушаем.
- Пять минут назад на автобусной остановке на Чек-Посту произошёл теракт. Жертвами стали, главным образом, военнослужащие...
Ох, как неприятно. Через Чек-Пост как раз проезжает сын. Нет... нет... конечно же, с ним всё в порядке!
Словно ужаленная пчелой, Шошанна дёрнулась, услышав, как зазвонил вновь телефон. Сын сообщает, что задерживается? Наверное, из-за теракта? А может, это звонит Марина? Господи, хоть бы Марина, только бы не...
- Госпожа Шошанна Леви? Это говорят из военной комендатуры Хайфы. С глубоким прискорбием вынуждены сообщить вам...
* * *
- Аманда! Сиди тихо, не шали!
Мириам, лаборантка, работавшая в Институте Матери и Ребёнка, нарочито погрозила пальцем своей дочери и не без лёгкой опаски посмотрела на свою начальницу Ривку. Та отвлеклась от компьютера, добродушно улыбалась, глядя на маленькую Аманду. Вот и хорошо, что начальница настроена благодушно, а то ещё не хватало неприятностей на работе из-за того, что детские сады сегодня бастуют... из-за чего пришлось взять дочку с собой, в институт. Мириам подошла к сейфу...
- Я могу открывать?
- Да, Мириам, открывай, я ввела код!
Лаборантка послушно толкнула дверцу. Неподъёмная железная тяжесть до неожиданного легко сдвинулась, открывая ряды упаковок, покрытых инеем - нет, не водяного пара, а какого-то вещества, название которого Мириам и слышать-то боялась. Аманда вертелась, с интересом заглядывала сбоку, но вмешаться в происходящее не решалась.
Теперь ввести номер удостоверения личности... Имя: Хаим Леви - подтверждается... Похожий на журавля автомат услужливо задвигался, отъехал куда-то далеко, послышалось жужжание, и примерно через минуту он уже вернулся, "держа в клюве" заветную склянку, колбочку, содержимое которой слишком походило на заледеневшую кровь. Требуемая доза? Единица, ввести. Автомат раскрыл колбочку, опустил внутрь её отборник, что-то сделал, послышался лёгкий скрежет, затем склянка отправилась куда-то назад, а перед Мириам легло блюдечко с чёрными крупинками. Сейф немного подождал дальнейших указаний, а затем закрылся. Мириам осторожно поднесла палец к блюдечку - ой, какое холодное! - и нерешительно глянула на Ривку:
- А что теперь с этим делать?
- Пока ничего. Подожди, пусть растает.
Долго ждать-то? А ничего, если я кое-что спрошу?
- Госпожа Ривка! И вот из этого - будет восстановлен Хаим Леви?
- Ну... конечно, не он сам, но его точная копия. Клон. Вроде как брат-близнец.
Клон? Так ведь в газетах писали...
- А-а-а... простите, госпожа Ривка, Кнессет ведь...
- Да-да, запрещено клонирование в частных клиниках и лабораториях. Но мы же не частная лаборатория. Нам не только можно, мы за это зарплату получаем! И такие же лаборатории, как наша, под большим секретом работают в США, Канаде, России, Западной Европе!
Словоохотливость и дружелюбная улыбка Ривки подвигли Мириам на очередной вопрос:
- Простите... в газетах писали, что клонирование приводит к нежелательным изменениям...
- Девочка моя Мириам, не следует слишком доверять тому, что пишут в газетах! Должен же был Кнессет как-то обосновать запрет на клонирование в частном секторе, вот и придумали эти "нежелательные изменения". В принципе, что-то такое ожидается, но только если клетки взяты у взрослого, зрелого существа... человека. А у Хаима Леви, как и у всех израильтян, чьи образцы хранятся в этом сейфе, образец крови был взят почти сразу после его рождения. Иначе говоря, в биологическом отношении, мы получим того же Хаима... хотя и другого. Понимаешь?
Мириам послушно кивнула, хотя далеко не всё поняла. О, вот ещё неясность:
- Госпожа Ривка! Но ведь для вынашивания плода нужна женщина? Это будет мать Хаима Леви?
* * *
- Госпожа Шошанна! Здравствуйте!
Шошанна как раз вышла прогуляться, подышать воздухом после получения тела сына... "Ваш сын - герой, он повалил террориста, накрыл его своим телом, благодаря этому больше никто не погиб..." Ах, отчего не кто-то другой накрыл террориста, почему именно мне пришлось стать матерью героя...
Марина стояла перед Шошанной, несколько встревоженно вглядываясь в её лицо. Ах ты, девчонка... девка... звонила как раз перед сообщением о гибели сына... его в тот же момент и не стало... теперь-то тебе чего нужно?!
- Уйди от меня, русская тварь! Из-за тебя это случилось! Если бы не ты...
Слёзы душили Шошанну. Она с трудом сдержалась, забежала в подъезд и вот там дала выход горю.
Марина ничего ей не ответила, ни словом не возразила. Не только потому, что не чувствовала себя в чём-либо виноватой перед Шошанной. И даже не из-за того, что уважала чувства осиротевшей матери.
Марина не ответила ничего Шошанне потому, что беременной женщине нельзя волноваться.
* * *
- Отделение, приготовься!
Солдаты единым движением подняли винтовки. Нацелились в воздух.
- Пли!
Прощальный салют воинской почести негромко щёлкнул в небесную синеву, и наступила тишина. Шошанна не двигаясь стояла перед могилой своего сына. Вот и всё. Жизнь окончена. Жить больше незачем. Шимон... уже Хаим присоединился к тебе. А вот я задерживаюсь. Хочется надеяться, что ненадолго.
- Госпожа Леви! Можно вас на несколько минут?
Перед Шошанной стояли двое. В одном из них, несмотря на штатский костюм, без труда угадывался вышколенный военный офицер. А вот другой...
- Я - психолог...
- Мне не нужна помощь психолога... я в порядке.
- Простите, госпожа Леви... Дело, о котором пойдёт речь, таково, что без присутствия психолога нам никак не обойтись. Дело пойдёт о другом вашем сыне, который ещё не родился, о нём вы пока ничего не знаете... наверное, правильнее всего назвать его - брат Хаима Леви...
* * *
- Хаим! Иди ко мне!
Мальчик раздосадованно отошёл от своего сверстника - Алекса, сына Марины, с которым они так любили играть в парке возле дома, в котором жили их мамы. Сегодня, после тёплого апрельского дождя, парк был по-особому приятен и свеж. Марина прогуливалась чуть дальше с грудной дочерью на руках. Надо же, как быстро выскочила замуж... за соседского парня... и это - с ребёнком, которого она с кем-то нагуляла, не упуская из виду Хаима, пока тот служил в армии... умеют устраиваться эти русские. Да, но вот сын её... почему, почему он так похож на Хаима? Ведь это же не потому что...
* * *
Лейтенант Керен Коэн, сидя перед монитором компьютера, просматривала личные дела новобранцев. Работа не слишком утомительная, у всех примерно одинаково написано - так, практически одно и то же.
Стоп. Что это?
Молодой боец, рядовой Хаим Леви. Пометка "обстоятельства рождения" с грифом высокой секретности. В чём дело? Какая ещё секретность может быть у мальчишки, единственным жизненным результатом которого пока что является всего-то навсего получение школьного аттестата зрелости? Ах, да, даже аттестат здесь ни при чём, что-то связанное с рождением... "Ввести пароль допуска". Ввела.
"Хаим Леви является клонированным братом сержанта Хаима Леви, героически погибшего двадцать один год назад при попытке предотвратить террористический акт". Ничего себе характеристика. Рядовой Хаим Леви - клон?.. Ладно. Всякое случается. Служат уже в израильской армии клоны погибших братьев и сестёр, это только в нашей части впервые. Надо доложить начальству, пусть оно решает, кого из офицеров следует ввести в курс личных обстоятельств солдата Хаима Леви.
* * *
Шошанна не без досады взирала на дружбу её сына с соседями, детьми Марины - Алексом и особенно Натали. Парни - оба красивые, статные, почему-то такие похожие друг на друга - служили в одной части и в выходные дни приезжали вместе домой. Вместе же они каждым воскресным утром возвращались в часть. И... увы, большую часть времени Хаим предпочитал проводить не с матерью, а с Натали, столь похожей на Марину в юности. Снова, как и двадцать один год назад, Хаим Леви недвусмысленно увлечён девушкой... так и хочется сказать - той же самой. Может, и не стоит этому сопротивляться? Может, такова судьба?
Шошанна чувствовала себя совсем другой, нежели двадцать лет назад, когда она Марину на порог не пустила бы. Слишком многое изменилось. Стоять у могилы своего единственного сына - и вдруг услышать о том, что он, или почти он, жив, хотя и совсем крошечный зародыш, и его вынашивает некая арабская женщина, которая даже не захотела, чтобы имя её назвали Шошанне. Вынашивает - не ради денег, а чтобы как-то искупить вину своего соплеменника, отнявшего жизнь Хаима.
* * *
- Ахмед, ты собираешься делать что-нибудь в Хайфе?
Вопрос был задан скорее в шутку. Водитель машины, которая везла Ахмеда в северную столицу Израиля, прекрасно знал, какое у того дело там. Дело такого свойства, что лучше о нём и не знать вовсе... хотя - если бы даже не знать, от этого пояса шахида словно исходит запах смерти. Хорошо, что просто так этот пояс не срабатывает. И всё-таки - ой как неуютно сидеть рядом с Ахмедом, облачённым в это злополучное одеяние. Что делать, если это единственный путь к освобождению родной палестинской земли от оккупантов. Ведь и отец Ахмеда точно так же погиб - как шахид, взорвал себя в Хайфе, на Чек-Посту, окружённый солдатами-оккупантами. Наверное, именно поэтому, в память об отце, сын взял на себя эту жуткую миссию. И при этом Ахмед ведёт себя так, словно за покупками едет. Шутит, улыбается, потягивает колу из баночки. Герой. Наверное, так и надо вести себя перед совершением подвига во славу Аллаха.
* * *
- Алло! Мамочка! Это я! Я буду дома через полчаса!
- Да, мальчик мой, я жду!
Хаим улыбнулся неизвестно кому и нажал кнопку конца связи на мобильном телефоне. Ещё полчаса - и мы дома. Вместе с Алексом. Демобилизовались! Всё! А там, дома, ждёт Натали... в прошлую встречу, неделю назад, она намекала, что результат теста на беременность оказался...
Что-то не в порядке. Что случилось?
Хаима вдруг встряхнуло ощущение близкой опасности. В чём дело? Он вдруг поймал взгляд Алекса, который тоже внезапно стал напряжённым и колючим. Это что, совпадение?
Вон тот парень... какой-то странный... в жаркую погоду - в куртке...
- Эй! Постой-ка! Извини, друг, можно попросить тебя поднять куртку?
Ахмед затравленно оглянулся. Перед ним стоял израильский солдат. Ещё один, очень похожий на первого, подошёл справа.
- А... зачем это вам?
Ого! Акцент-то арабский! И вовсе не такой, как у арабов Хайфы и Галилеи!
Алекс пронзительно свистнул. На его свист обернулось несколько других солдат, также ожидавших на остановке. Несколько человек поспешили к ним.
Ахмед понял, что далеко уйти не удастся. Ну, что же... хотя бы вот эти двое близнецов...
Он протянул руку к поясу, но в тот же миг его схватил за запястье и локоть тот, который был справа:
- Ребята! На нём - пояс со взрывчаткой!
Ахмед пытался вырваться, но Алекс выкручивал ему правую руку, а Хаим - левую. Ахмед был самым сильным среди своих сверстников в лагере беженцев в Дженине, но против двоих здоровенных парней... нет, уже не двоих... уже четверо солдат наваливались на Ахмеда, выламывая ему руки, сдавливая горло, не давая дотянуться до пояса смертника...
Известно, что большинство террористов-смертников перехватывается на пути к месту совершения теракта. Ахмеду, в отличие от его отца, не удалось нарушить эту статистику.
* * *
Шошанна прошла в коридор, когда услышала звонок у входной двери. Открыла. Перед ней стояли Хаим, Алекс, Натали и Марина.
- Мамочка, дорогая! Пожалуйста, извини, что заставил тебя открывать! Оказывается, я в прошлый раз забыл ключи от двери! Мамочка... я хочу представить тебе мою невесту - Натали! На следующей неделе мы поженимся! Это - Алекс, мой друг, брат Натали, он только что спас мне жизнь! А это - Марина, их мама!
Шошанна немного растерянно впустила в квартиру соседей. Невеста сына... Выходит, мы с Мариной теперь родственницы... то, что должно было свершиться десятилетия назад.
Чему быть, того не миновать.
Анонимный автор.
